Иногда одной сказанной фразы достаточно, чтобы оценить уровень компетентности оратора. Помните, артист Юрский в роли Остапа Бéндера начал свою речь так? «Товарищи! Автомобиль — это не роскошь, а двигатель внутреннего сгорания!» В начале 2016 Путин сказал в одной из своих речей: «Нужно стремиться к производству продуктов с высокой добавленной стоимостью!» Отличная мысль! Выше добавленная стоимость — это же лучше, чем, когда ниже, верно? Если каждый станет добавлять больше стоимости в продукт, понятно и дураку, — богаче станем! Никто не прокомментировал, все молчат, внимательно, подобно тупым и невежественным жителям Удоева вслушиваются в слова оратора. Но мы зададимся вопросом: где больше добавленной стоимости, в сервере российского производства iRu Rock S3208 по цене 258810 руб. или 5176 килограммах картофеля на ту же сумму. После несложных арифметических действий, заключающихся в вычитании из цены содержащегося в ней налога на добавленную стоимость, выясняем, что в сервере содержится 219330,51 руб. добавленной стоимости, а в картофеле — 235281,82 руб. В картофеле, как мы видим, — больше. Значит, Президент призвал нас предпочесть производству серверов выращивание картофеля. Ладно, допустим, мы тоже совсем уже отупели и не понимаем, что нельзя сравнивать картошку с компьютерной техникой, хотя картошка — это именно продукт, как и сказано в президентском напутствии.
Рассмотрим тогда продукты одной и той же категории. Трудно ошибиться, сказав, что самая большая
добавленная стоимость у сапог. Согласно президентскому призыву, предприятию «Антилопа» следует
предпочесть выпуск сапог выпуску всех других фасонов. Как ни крути, а видно, что изъян содержится
в самом президентском напутствии. Президент, похоже, не знает предмета, о котором взялся
говорить. Брякнуть такое мог только деятель, который не понимает, что с государственной точки
зрения смысл и значение добавленной стоимости — не в добавленной стоимости, а в налоге на нее.
Да и откуда может знать об этом советский юриспрудент и разведчик, у которого никогда не было
своей лавки по продаже нового и подержанного барахла? Конечно, такого знатока можно утопить
одним лишь неожиданным вопросом: сколько добавленной стоимости содержится в барахле, которым
торгует предприятие, будь то какая-нибудь лавчонка, банк или фешенебельное автомобильно-торговое
предприятие. Сколько эндеэса, например, в подержанной золотой цепке, в новой золотой монете
€ 500, в подержанных велосипеде и телевизоре, сколько в подержанном автомобиле, и сколько в
новом? Почему в развитых странах, где есть НДС, налог не взимается при экспорте товаров, хотя
добавленная стоимость неизбежно присутствует — в чем здесь логика? Подробная лекция о добавленной
стоимости выходит за рамки нашей темы, касающейся предательства высших государственных
чиновников, но может быть, мы когда-нибудь мы такую лекцию разработаем и опубликуем. Но
если Президент здесь тонет, то как он может принимать верные и эффективные решения, руководя
экономикой страны? Знать все — невозможно. Никто не знает всего. Но из данного президентского
напутствия мы делаем вывод, что и в его окружении, которое помогает ему в составлении речей,
нет деятелей, обладающих необходимыми экономическими знаниями. И это не проблема Путина, а
проблема российского государственного аппарата. Путин уйдет — а проблема останется, и поэтому
следующий после него: Медведев?, Шойгу?, кто бы там ни был еще — будет ничем не лучше, а, может
быть, и гораздо хуже.